На эту страницу я буду заносить имена людей, которые оказались моими спутниками в этой жизни. За что им спасибо.
Слюсарева (Затула) Федора Лазаревна. Дала мне жизнь в свои 24. Крестьянка. Очень волевая женщина. Окончив лишь один класс церковно-приходской школы, сумела по уровню развития догнать нашу сельскую интеллигенцию, привила своим детям вкус к чтению и любовь к учебе. Благодаря ей мы, кажется, прожили интересную жизнь.
Слюсарев Михаил Савельевич, сельский служащий из крестьян. На 3 года старше мамы. Работал на разных должностях, последние 10 лет – председателем колхоза. В войну служил в пехоте. Тяжело ранен. Был добрым и порядочным мужиком, по-деревенски хитроватым, но надежным товарищем. Пережил много бед: и коллективизацию, и страшный голод, и войну. Но веры и надежды никогда не терял. Я считал его самым близким своим другом.
Моисеенко Николай Силович, друг с 1945, каковым и оставался до 2000, когда скончался в возрасте ок. 74. Впервые встретились в лагере под Казанью, где зимовала наша инженерная бригада, приехавшая из Восточной Пруссии. Оба худые, длинношеии, но не теряющие веру в лучшее будущее. Фронтовик с 1943 по 1945. С той поры, видимо, оценил, что выше дружбы ничего нет. Для друзей не жалел ни сил, ни времени, не говоря уже о добром слове и сопереживании.
Ее звали Катя. Она жила в общежитии и работала на заводе, а я был курсантом. Кажется, она преследовала цель устроить свою жизнь, а я – провести время. Были привязанность, желание заботиться, но любви (о которой много читал) не было. Она скоро поняла это и отдалилась, что совпало с окончанием моей учебы и отъездом. Однажды, лет 25 спустя, увидел в метро пожилую женщину с дюжиной внуков. Она внимательно смотрела на меня, а я соображал, что делать. Она или не она. Что-то было похожее в изборожденном морщинами лице. Но все же не подошел. Вряд ли поняли бы нас внуки, если бы даже это была Катя.
|
|